ПРЕДЫДУЩИЕ СТАТЬИ [начало] | [конец] ПОСЛЕДУЮЩИЕ СТАТЬИ | ||||||||||
| Мантуровы | |||||||||||
| Мансыревы | |||||||||||
| Мансфельд Елизавета Юлиевна | |||||||||||
Мансфельд Дмитрий Августович | |||||||||||
| Мансуровы | |||||||||||
ПРЕДЫДУЩИЕ СТАТЬИ [начало] | [конец] ПОСЛЕДУЮЩИЕ СТАТЬИ | ||||||||||
| Мантуровы | |||||||||||
| Мансыревы | |||||||||||
| Мансфельд Елизавета Юлиевна | |||||||||||
| Мансфельд Дмитрий Августович | |||||||||||
| Мансуровы | |||||||||||
ануилов, Александр Аполлонович - экономист и общественный деятель. Родился в 1861 г. Среднее образование получил в Ришельевской гимназии в Одессе; окончил юридический факультет Новороссийского университета. Переселясь в Москву, он стал сотрудником "Русских Ведомостей", издававшихся товариществом, в состав которого он потом вошел. В 1889 г. он поместил в 6-ой книжке "Русской Мысли" статью: "Новейшие исследования по истории крестьянства в некоторых местностях Германии", и в "Юридическом Вестнике" за 1890 г., книга I - "Милитаризм и капитализм", превосходную статью, объяснявшую, между прочим, действительное значение первого социального письма Родбертуса-Ягетцова к фон-Кирхману. В 1895 г. Мануилов защитил диссертацию на степень магистр политической экономии и статистики: "Аренда земли в Ирландии", - результат его работ в Британском музее над данными, преимущественно официального характера, многочисленными парламентскими отчетами, и итог собственных наблюдений на местах. Указывая на то, что начала индивидуальной собственности и свободного соперничества, господствующие в области аграрных отношений, не обеспечивают правильного поземельного устройства, Мануилов отдает предпочтение системе, при которой право собственности на землю принадлежит государству, а отдельным лицам - лишь пользование ею на арендном праве. Избирая предметом своего исследования арендные отношения в Ирландии, он руководствовался тем, что аренда получила там наибольшее развитие, а также тем, что обычный у нас наем земли крестьянами представляет значительное сходство с ирландской арендой в ее наихудшем виде, когда еще не существовало там законодательного ее регулирования. Подробно отмечая достоинства этого выдающегося произведения, покойный профессор А.И. ЧупровМ
в своем отзыве, представленном в комиссию по присуждению Академией Наук премии митрополита Макария , высказывает в заключение: "Если принять во внимание высокий интерес предмета рассматриваемого труда, богатство содержания его, новизну и высокую ценность выводов, особенно по вопросу о долгосрочных арендах, рассмотренному в четырех первых главах, и по истории законодательной регламентации аренд, изложенной в трех последних главах; если взвесить огромное количество собранного автором материала и образцовую его разработку; если, наконец, принять в расчет солидное, строго научное и в то же время простое и увлекательное изложение, то нельзя не признать книгу господина Мануилова одним из самых крупных вкладов в нашу экономическую литературу за последние годы". В 1901 г. Мануилов получил степень доктора за диссертацию: "Понятие ценности по учению экономистов классической школы". Для своей ученой работы Маниулов избрал одну из наиболее важных тем экономической науки, так как учение о ценности, говоря словами Бем-Баверка, "находится в центральном пункте политической экономии: почти все важные и сложные проблемы, в особенности крупные вопросы о распределении доходов - о поземельной ренте, о заработной плате, о проценте на капитал, имеют свои корни в теории ценности". Во введении к своему труду автор указывает основания, побудившие его остановиться на этом коренном вопросе: "За истекшее столетие, - говорит он, - изучение экономических явлений сделало такие громадные успехи, фактический материал, которым располагают экономисты, так разросся, что теоретические основы политической экономии не могли не подвергнуться пересмотру, проверке и переоценке. Мы находимся в самом разгаре этого периода, и нам приходится теперь, более чем когда-либо, останавливать внимание на принципах экономической науки и вновь ставить на очередь вопросы, которые несколько десятков лет тому назад представлялись окончательно решенными. В ряду этих вопросов первое место занимает ценность". Характеризуя главные современные направления, представленные так называемыми защитниками классической школы и экономистами субъективной школы, главным образом австрийской, - Мануилов справедливо говорит, что невыгоды положения, в котором находятся первые, "заключается в том, что их воззрения на задачи и законы теоретической экономии далеко не однородны, колеблясь между Сеньором и Миллем, с одной стороны, и Марксом и Энгельсом - с другой. Все они ведут начало своих идей от классиков, но в сущности в своих принципиальных взглядах они отличаются друг от друга столь же сильно, как и от представителей противоположного направления, с которыми они борются; а в некоторых случаях их взаимные разногласия даже сильнее". В виду этого, Мануилов считает необходимым рассмотреть учение классиков о ценности в связи с общей системой экономической теории, которую содержат их сочинения, и в той исторической обстановке, в которой оно возникло и развилось. "Изучение классической теории в трудах главных ее представителей показывает, - говорит он, - что современные учения о ценности, основанные на принципе стоимости производства и в частности на трудовом начале, не представляют, по крайней мере в полном объеме, развития идей классической школы; что многие из воззрений австрийских теоретиков не относятся к теории ценности классиков, хотя эта теория основана на трудовом начале; наконец, что классическая теория ценности заключает в себе данные для дальнейшего развития на почве того же принципа". Руководствуясь этим правильным взглядом, Мануилов посвящает свое исследование учению Смита и Рикардо и их ближайших последователей, что представляется вполне целесообразным уже по тому, что взгляды самих классиков далеко не однородны и требуют строгого разграничения. Вместе с тем в первых двух главах он останавливается и на уяснении основных черт австрийской школы, сведения о которой были тогда еще не так широко распространены у нас. Мануилов возвращается к той же теме и позднее; он касается ее, например, в весьма интересной статье: "Вопросы экономической теории в новой книге П.Б. Струве" ("Вестник Европы", 1913, Х) и в своей позднейшей работе: "Политическая Экономия" (Москва, 1914). По выходе в отставку А.И. Чупрова Мануилов занял его кафедру в Московском университете. В 1905 г., после издания Высочайшего указа 27 августа, восстановившего право университетов избирать ректора, его помощника и проректора, Мануилов был избран помощником ректора, а после смерти князя С.Н. Трубецкого , осенью того же года - ректором. В 1907 г. Мануилов был избран членом государственного совета от Академии Наук и университетов. Первая речь его здесь была посвящена защите автономного университета против нападок на него, послуживших основанием внесенного в том же 1907 г. запроса 35 членов совета о положении нашей высшей школы. Из позднейших речей Мануилова особое внимание обратили на себя две большие речи, произнесенные им в качестве члена особой комиссии, избранной государственным советом для рассмотрения проведенного в свое время в порядке статьи 87 Основного закона. Положение 9 ноября 1906 г. о крестьянском землевладении, направленного против бытовых устоев. Мануилов решительно высказался против примененного Положением начала принудительности в деле перехода крестьян от общинного владения к личной собственности, правильно доказывая, что "населению самому надлежит предоставить решение вопроса, жить ли ему при общинных порядках, или переходить к личной собственности". В 1908 г. Мануилов был переизбран ректором на следующее четырехлетие, но после опубликования 11 января 1911 г. постановления совета министров о недопущении в стенах высших учебных заведений студенческих собраний и вменения в обязанность полицейским чинам принимать быстрые и решительные меры против них, он уволен от должности ректора и профессора за то, что подал прошение об освобождении его от ректорских обязанностей одновременно с профессором Мензбиром и Минаковым , отказавшимися: первый - от обязанностей помощника ректора, второй - проректора. В заседании 28 января 1911 г. совете Московского университета, осведомясь о решении членов университетского президиума сложить свои полномочия, единогласно выразил им благодарность за их деятельность и в то же время почти единогласно (голосом всех против одного) вполне присоединился к изложенным ими мотивам их выхода в отставку. Совет признал, что исполнение своих обязанностей выбранными им лицами при действии постановления совета министров становится невозможным, ибо постановлением этим создано в университете двоевластие, никогда еще в нем не существовавшее. Практически из него вытекало, что или обе власти - ректора и градоначальника - перестали бы правильно функционировать, или одна из них оказалась бы подчиненной другой. В заседании 2 февраля совет университета, по поводу проникших в печать официозных сведений об удалении из числа профессоров Мануилова, Мензбира и Минакова, признал необходимым обратиться по этому поводу к управляющему министерством народного просвещения и в своем постановлении высказал, между прочим, следующее: "Совет не может не считать себя тесно связанным с выборными им лицами не только потому, что они понесли кару благодаря его избранию, но и потому, что поступок, ими совершенный, признан советом совершенно правильным. Совет не считает возможным умолчать, что ряд профессоров Московского университета смотрит на эту меру как на вынуждение их подать в отставку, ибо удаление из университета людей, правильно исполнявших возложенные советом на них обязанности, переносит, по их мнению, все дело на почве личного достоинства" (Н. Сперанский "Кризис русской школы", 1914, стр. 109 - 111). Это обращение совета университета к управляющему министерством не имело, однако, никаких последствий, "Ряд профессоров" и преподавателей университета, действительно, признал себя вынужденным подать в отставку. В связи с официальным уведомлением министра народного просвещения Кассо об увольнении Мануилова от должностей ректора и профессора Московского университета возник вопрос о признании его выбывшим из состава государственного совета. В записке, внесенной в советскую комиссию личного состава, Мануилов, вполне объективно ограждая достоинство выборного представителя академической курии, правильно доказывал, что увольнение профессора - члена государственного совета - от должности без прошения с последующим признанием его выбывшим из состава совета - идет в разрез с основным принципом независимости и самостоятельности выборных членов законодательной палаты. В общем собрании, при рассмотрении этого вопроса, было указано, сверх того, что соответствующие статьи учреждения государственного совета и государственной думы не дают основания для признания члена совета от академической курии, уволенного без прошения, в административном порядке, выбывшим из состава совета. Тем не менее, государственный совет, большинством голосов, признал Мануилова, за утратой им ценза ординарного профессора университета, выбывшим из состава совета. Ошибочность этой точки зрения, приведшей к тому, что государственный совет сам лишил себя одного из достойных своих сочленов, впоследствии была признана тем же советом, отказавшимся от нее в 1914 г. по аналогичному делу члена совета Д.Д. Гримма . Вынужденный прекратить чтение лекций в Московском университете, Мануилов был приглашен экономическим отделением Санкт-Петербургского Политехнического института императора Петра Великого , но не мог принять этого предложения. Он продолжает читать курс политической экономии и в настоящее время (1915) в городском университете имени Шанявского, в Московском коммерческом институте и на высших женских курсах и вместе с тем стоит во главе издания "Русских Ведомостей". Из напечатанных работ его, кроме указанных выше, выдаются еще следующие: "Капиталистическая идиллия" ("Русское Богатство", 1897); "О формах объединения благотворительных учреждения в Западной Европе и Америке" (1900); "Разбор ученых трудов профессора А.Н. Филиппова и М.А. Дьяконова и отзывы о них профессора Д.Я. Самоквасова" (1903); "Очерки по крестьянскому вопросу", издано под его редакцией (1904 - 05); "Поземельный вопрос в России. Малоземелье, дополнительный надел и аренда" (1905); "Пособие к лекциям по политической экономии" (1907); "Реформа 19 февраля и общинное землевладение" (в сборнике "Великая реформа", издание товарищества Сытина); "Новейшее законодательство о земельной общине" ("Вестник Европы" 1912, XI); "Хозяйство и право. Введение к программам комиссии по организации домашнего чтения" (1912); "Политическая экономия"; курс лекций (выпуск I, 1914). При ясности изложения и строгой последовательности в развитии темы, эта работа представляет особую ценность, между прочим, и потому, что знакомить с новейшими течениями в области экономической литературы и, вполне объективная, свободна от всяких полемических выпадов. Весьма важен крупный труд Мануилова: "Аренда земли в России в экономическом отношении" (и особое приложение к нему - "Планы арендных угодий в некоторых селениях Московской губернии" представленный им в 1903 г. в Высочайше учрежденное особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности. Практическое значение этой работы, особенно для нашего времени, вполне ясно уже из некоторых основных положений автора, устанавливающего, что "главнейшей причиной широкого распространения вненадельной аренды в нашей стране служит недостаток у крестьян надельной земли... Наряду с малоземельем чрезвычайно важной причиной широкого распространения в нашей стране аренде служит неудобное расположение крестьянских земель относительно частновладельческих. Иногда чужая земля глубоко врезывается в надельную; в других случаях она расположена посередине ее; в третьих - перерезает наделы на части. Такая чересполосица очень часто делает для крестьян чрезвычайно затруднительным ведение хозяйства на собственной земле..." Возникающая отсюда "вынужденная аренда представляет серьезные неудобства для земледельческого населения", в особенности в тех случаях, когда... земля попадает "в руки спекулянтов, специально скупающих такие земли, для сдачи их крестьянам"... С другой стороны, "при помощи аренды частные владельцы нередко эксплуатируют более или менее значительные части своих имений и, кроме того, восполняют недостаток оборотных средств и обеспечивают свои хозяйства рабочей силой"... Затрагивая, таким образом, важнейшие жизненные интересы многомиллионного сельского населения нашего, Мануилов возвращается к ним и напоминает о них в печати постоянно. Из ряда его последующих статей по вопросу об аренде заслуживает особого внимания статья в № 1 "Русских Ведомостей" за 1913 г. ("Арендный вопрос"), развивающая высказанная им ранее положения и подкрепляющая их новейшими данными. Положения эти в законченной разработке вошли в чрезвычайно важный законопроект о регулировании земельных аренд, внесенный фракцией народной свободы во вторую сессию IV Государственной думы. А. Посников.
См. также статьи:
Егоров Дмитрий Николаевич ;
Кассо Лев Аристидович ;
Мензбир Михаил Александрович ;
Минаков Петр Андреевич ;
Новгородцев Павел Иванович .
